Григорий Кружков

Барклай теряет компаньона

Местность становилась все холмистой, и настроение Илии постепенно менялось. Когда дорога шла в гору, он жаловался, что подъем слишком крут. Даже шагать под гору было нелегко: приходилось неуклюже приседать на задние ноги, чтобы удержать равновесие. «Боже, ну и сундучище!» — вздыхал Осел. Вскоре он начал стонать даже на ровных местах. Вдобавок ко всему, Барклай беспрерывно ерзал у него на спине, что было уж совсем невыносимо.

— Послушайте, Барклай, — сказал Илия. — Давайте изменим договор. Я получаю не половину, а скажем, треть сокровищ, но вы слезаете с меня и идете пешком.

— Пожалуйста! — согласился Барклай. Ему и самому хотелось размять затекшие лапы. Он спрыгнул с Илии и стал носиться и рыскать вокруг, наслаждаясь жизнью, пока Илия уныло шел по дороге, таща сундук с кладом.

Наконец они вышли к прелестному лужку, заросшему зеленым горошком. Илия радостно заржал и немедленно ринулся в глубь душистого поля.

— Знаете что, Барклай, — воскликнул он с набитым ртом, — честно признаюсь: я и вправду только ленивый Осел. Таскать груз не мое призвание. На что мне богатство! Давайте, мой милый, расторгнем наш договор, и поскорее снимите с меня этот сундук, мешающий мне наслаждаться горошком!

— Ну, что, Илия, я вас понимаю.

Барклай порылся в сундуке, вынул два самых лучших бриллиантовых ожерелья и повесил Илие на уши. Получилось очень элегантно. Потом он взвалил на спину сундук и, пожелав Илие приятного аппетита, побрел дальше. Что делать, если некоторым больше нравится прохлаждаться среди сладкого горошка, чем искать приключений и удачи на неизведанных дорогах!