Колокольчик и море
Жила в теплом южном море девочка-медуза по имени Колокольчик. Самой своей большой бедой и огорчением она считала то, что была насквозь прозрачной и ничего не могла в себе утаить. Придет ей, например, в голову пошалить: подплыть к толстой тете, купающейся у самого берега и слегка ее пощекотать, как Мама говорит:
— Вижу, вижу, какая шалость у тебя на уме. Ты задумала потихоньку подплыть к толстой тете и пощекотать ее. Не делай этого, а то тетя завизжит и разбудит младенчика, который спит в коляске на берегу.
≈
Или захочет Колокольчик уплыть одна к дальнему маяку играть с дельфинами, как Мама-медуза сразу же ей говорит:
— Вижу тебя насквозь: ты хочешь уплыть одна к маяку играть с дельфинами. Это очень далеко и опасно.
Ну как тут быть? Маме ведь дела нет, что Колокольчик обещала своему приятелю Дельфинчику приплыть к маяку и что теперь он, наверное, будет считать ее трусихой.
— Ах, зачем я такая прозрачная! — огорчалась Колокольчик. — Если бы у меня была чешуя, как у рыб, или такая смуглая шкурка, как у дельфинов! Неужели я никогда не научусь делать что-нибудь тайком, потихоньку?
≈
Прошло время. Колокольчик немного подросла, и вот однажды Папа-медуза ей сказал:
— Вот какая новость. Я нашел хорошее место. Буду работать полипом на коралловом рифе. Это очень ответственная работа: из жидкой воды строить красивые и твердые кораллы.
— Я должна быть с Папой, — вздохнула Мама-медуза. — Но и тебя мне страшно оставить, Колокольчик. Ты ведь по-прежнему — душа нараспашку. Вижу, знаю: тебе не хочется плыть с нами. Что же, воля твоя, поступай, как хочешь. Но мы будем тебя ждать. И береги себя.
— Надоест болтаться без дела, приплывай, — добавил Папа.
И они уплыли на коралловый риф.
≈
Колокольчик осталась одна. Сперва все было прекрасно. Ей нравилось просто болтаться в море, любоваться переливчатыми красками волн и неба, открывать неизвестные бухты и острова. Медузьи танцы с их бестолковой толкотней ее не привлекали. Она не любила больших компаний: там не поговоришь по душам, спокойно и не торопясь.
Но и с друзьями ей не очень везло. Видите ли, Колокольчику ничего не удавалось таить в себе. Если ей вдруг делалось скучно или, наоборот, что-то казалось смешно в ее новом друге, это сразу было заметно.
— Чему ты смеешься? — спрашивал ее Наутилус, головоногий молюск, живший в красивой жемчужной раковине.
— Да я вовсе не смеюсь.
— А я вижу, что ты смеешься. Это просто неприлично. Как ты можешь жить, если все твои мысли наружу? Вот у меня, например, есть свой домик. Заберусь в него, и никто меня не видит. Почему у тебя нету своего домика? Это безобразие, просто безобразие! Фу!
≈
Уплыв от рассерженного Наутилуса, Колокольчик познакомилась с рыбой Колюшкой, но и тут дружбы не получилось.
— Слишком ты мягкотелая, — упрекала ее Колюшка. — И переменчивая, как облако. Нету в тебе твердого стежня, вот что!
У самой Колюшки твердые стержни были — даже целых девять. То были длинные колючки на спине, которые она оттопыривала, когда ей что-то не нравилось.
— Хочешь, я тебе дам одну такую колючку? — предложила она.
Колокольчик взяла длинную колючку и весь день плавала с ней. Но никакой радости это ей не доставило. Наоборот, медузка вся искололась и под вечер с облегчением возвратила колючку ее владелице.
Мне это не подходит, — откровенно сказала она. — Извини.
— Так ты еще и неблагодарная! — обиделась Колюшка и уплыла.
≈
Снова оставшись одна, Колокольчик стала думать, как ей избавиться от прозрачности, — и придумала. Она видела, как люди загорают на пляже и делаются из бледных золотисто-коричневыми. Она знала один камень недалеко от берега, который во время отлива показывался над водой. Там она решила приобрести темный загар, который совершенно скроет ее прозрачность. Во время утреннего отлива она забралась на этот камень, дожидаясь, когда вода схлынет и можно будет начать загорать. Потом зажмурила глаза и предалась ласке солнечных лучей.
Солнце поднималось все выше и припекало все сильнее. Медузе сделалось душно, ей показалось, что она испаряется под этими горячими щупальцами неба. Она хотела нырнуть обратно в воду, но не могла даже пошевелиться. Несомненно, она так и погибла бы, растаяв, словно ком снега на горячей сковороде, если бы не Дельфинчик. Он проплывал мимо и побрызгал на нее фонтанчиком из ноздри. Потом побрызгал еще несколько раз и, увидав, что она очнулась, стащил несчастную медузу в воду.
— Что это ты делала на этом камне? еще немного — и ты бы совсем сварилась! — воскликнул Дельфинчик.
Колокольчик была так растеряна, что даже не могла понять, где у ней голова, а где ноги. Поплавав вверх тормашками, она кое-как перебултыхнулась на правильную сторону и ответила Дельфинчику:
— Я загорала. Я просто загорала и заснула.
≈
Вскоре после неудачной попытки приобрести загар Колокольчик отправилась проведать своих Папу и Маму на коралловый риф. Она не сразу их отыскала среди тысяч и тысяч полипов, сидящих по своим нишам на огромном коралле, похожем одновременно на гору и на куст. Может быть, и вовсе не нашла бы, если бы Мама сама ее не позвала:
— Мы здесь, Колокольчик! Плыви сюда.
Колокольчик подплыла и увидела Маму и Папу, выглядывающих из соседних пещерок на коралловом склоне. Она поздоровалась и спросила, как они себя чувствуют.
— Очень хорошо! — ответил Папа-полип. — Во-первых, мы тут в дружном коллективе. Во-вторых, работаем с пользой для себя и для всех: строим коралловый город будущего.
— У нас очень уютные комнатки, — добавила Мама-полип. — Ты укроешься в такую же пещерку и станешь, как все. Никто даже не заметит, что ты прозрачная.
— Я не хочу быть, как все, — возразила Колокольчик. — Эти пещерки очень тесные. Зачем сидеть, скрючившись и скорчившись, если море такое большое?
И, хотя ей было грустно, она решительно попрощалась с Папой и Мамой и, не медля ни секунды, уплыла наверх, к волнам и звездам.
≈
Солнце уже закатилось, и небо стемнело. Колокольчик медленно плыла по искрящейся глади моря, когда кто-то ласково ее окликнул:
— Добрый вечер, Колокольчик!
Она посмотрела и увидела качавшуюся на волнах серебряную рыбку. Присмотрелась получше — и поняла, что это не рыбка, а Лунный зайчик.
— Откуда вы меня знаете? — удивилась она.
— Мне рассказывал о вас наш общий знакомый Дельфинчик, — отвечал Лунный зайчик. — Это вы хотели приобрести темный солнечный загар? Простите, но мне кажется, что лунный загар вам больше к лицу. Он — серебристый и не испортит вашей очаровательной прозрачности.
— Значит, быть прозрачным не так уж плохо?
— Кто вам это сказал? Наоборот, разве вы не замечали, что все самые прекрасные вещи в мире прозрачны? Море. Небо. И драгоценные камни — алмазы, рубины и аквамарины. И лунный свет. И крылья ангелов.
≈
Пораженная этими словами, Колокольчик не знала, что ответить. Она была так благодарна Лунному зайчику. Первый раз в жизни ее не упрекали за прозрачность, а хвалили.
— Ах, если бы это слышал Дельфинчик! — воскликнула она. И тут же услышала за спиной плеск волны и знакомое сопение.
— Я давно уже это понял, — сказал Дельфинчик. — Ты мне всегда нравилась — и знаешь, почему? Потому что ты ничего не заслоняешь собой. Можно одновременно любоваться тобой и всем другим, что есть прекрасного в мире. И еще ты светишься изнутри.
— Да нет! — смутилась Колокольчик. — Это не я свечусь. Это, наверное, сквозь меня Лунный Зайчик просвечивает.
Она оглянулась, но Лунный Зайчик исчез, словно его и не бывало.
Куда же он делся?
— Наверное, проголодался и ускакал на свиданье с морской капустой. Давай поплывем его искать, — предложил Дельфинчик.
— Поплывем, — ответил Колокольчик.