Про то, как Гильом стал генералом и про загадки Сфинкса

Гильом был счастлив. С возвращением голубого котенка его жизнь наполнилась смыслом, теплом и мяуканьем. Царапался ли голубой котенок? Да, царапался — из песни, как говорится, слова не выкинешь. Иногда — заигравшись, иногда — когда его слишком бесцеремонно тискали. А еще он любил вскарабкаться на плечо Гильома и сидеть там, щекоча мехом ухо гнома и согревая его своим маленьким теплом. И вот тогда-то, стоило Гильому неловко или резко пошевелиться, котенок тоже царапался: вцеплялся в плечо всеми своими коготками. Он царапался не нарочно, а от страха упасть. И от нежелания разлучаться с хозяином.

Отсюда следовали правила: тискать надо в меру, играть — осторожно; а чтоб не страдало плечо, гном добыл у старьевщика генеральские эполеты и прикрепил их к своей курточке: получилось красиво и когтенепроницаемо. А что мальчишки стали дразнить его «генералом Гильомом» — пустяки, он не обижался.

Гном был счастлив и умиротворен, словно он нашел ответы сразу на все загадки жизни. Вообще-то эти загадки он раньше копил в Сфинксе. Был у него такой глиняный Сфинкс в виде льва с головой девушки и с прорезью на затылке. Каждый раз, когда в голову Гильома приходил трудный вопрос, он писал его на клочке бумаги и опускал в эту прорезь. Например:

Кто изобрел кастрюлю?
Умеет ли дерево нюхать?
Почему вырастают шишки (на голове)?
Что бывает, когда сон засыпает?
Сколько надо жить, чтобы познать самого себя?

Он надеялся, что когда-нибудь в будущем он станет настоящим мудрецом, расколотит Сфинкса на куски и ответит разом на все вопросы.

И вот теперь, когда гном cидел в своем кресле и переводил глаза с глиняного Сфинкса на лунного котенка, играющего перед ним на коврике, ему казалось, что в одном волоске котенка больше мудрости, чем во всех сфинксах на свете.