Чарльз Симик Charles Simic
р. 1938
Кое-что о метлах
Томасу, Сьюзан и Джорджу
1
Метлам известно многое:
Например,
Что дьявол
Действительно существует,
Что снег становится белее
От пролетевшей вороны,
Что дети и фантазеры
Любят прятаться в пыльных углах,
Что во дворе бедняка
Метла сойдет за пальму,
А повисший на ней таракан —
За онемевшую голубку.
2
В сонниках метла означает
Приближение смерти.
Такова ее тайная миссия.
А напоказ они любят,
Как старые девы,
Брюзжать о грязи и беспорядке.
Метлы — злейшие враги стихов
И всяческих сантиментов.
В тюрьме они сопровождают стражей,
Присутствуют на исповеди и на свиданиях.
От внезапного стука рукояткой об пол
Не хочешь, а вздрогнешь.
Забытые в камере смертника,
Они стоят, бормоча под нос
Нечто вроде:
Ветер, луна, затменье —
И словно щепка, вонзенная в мозг:
Иероним Босх.
3
Метла-прародительница всех метел
Была сотворена так:
Взяли стрелы,
Выдернутые из тела Святого Себастьяна,
Обвязали их веревкой,
На которой удавился Иуда,
И насадили на одну их ходулей,
С которых Коперник пытался достать Луну.
Когда, скромная монастырка,
Она впервые вышла в свет,
Разряженная в пух и прах,
К ней тотчас прилепился
Какой-то сор.
Грязный журнал
Немедленно возжелал
Заглянуть к ней под юбку.
4
Тайное учение метел
Отрицает оптимизм, утешения
Праздности, дивные чудеса,
Заключенные в бутылке джина.
Оно утверждает:
Все кости в конце концов
Оказываются под столом,
Пролитое молоко — онанов грех,
Хлеб режут — крошки летят,
Мыши имеют право последнего писка.
5
Неожиданно входит ваша бабка,
Сметая пыль девятнадцатого века
В двадцатый век, а за нею — дед, выдергивая
Веточку из метлы — поковыряться в зубах.
Зимние бесконечные ночи,
Мутные бельма рассветов…
Кухонное окно, подвязанное тряпкой,
Словно у него болит челюсть.
Метла шуршит во дворе,
Сгребая пыль и сор
В высокие пирамиды —
Погребальные курганы,
Дочиста ограбленные
Еще до Рождества Христова.
«Туннель Любви»
Новый аттракцион
в городском Луна-парке.
Марширующий оркестр.
Длинноногая фря с барабаном.
Камешек в ботинке.
Воробьи, чирикающие на проводе.
Гостиница «Огромадный секрет».
Фальшивое фортепьяно.
Смерть, вышколенная официантка.
Толпа линчевателей и просто зевак.
Цыганка со своим ненужным советом.
Луна на пустой автостоянке.
Парад в Нью-Йорке
Сегодня весь день я буду бродить по асфальту —
Зажмурив глаза, как ходят слепые,
Но без собаки-поводыря и без трости,
Без лозунга, что Страшный Суд уже близко —
Чтобы не смущать людей и никого не дурачить.
Женщины будут шагать мне навстречу
Маршем протеста, гордо заголив свои груди.
Люди наденут карнавальные шляпы.
Даже гориллы выйдут на улицы вместе с толпой.
Это будет почище Праздника Ведьм или Нового Года.
Тысячи одиночеств задевая плечами,
Я буду кланяться и бормотать извиненья.
У кого-то в суматохе потеряются дети.
Какие-то бандиты пройдут, волоча своих милок.
В ответ на вопрос прохожий, пахнущий луком,
Приставит тикающие часы к моему уху.
Линии на ладони предскажут, что будет;
А твои ноющие ступни помнят о прошлом.
Где-то здесь я торговал аквариумными мальками,
Красил потолки в погребальной конторе,
Был зазывалой стриптизного шоу.
Знаю — сейчас, за десять минут до закрытья,
В самой захудалой матримониальной конторе
Меня ждет невеста в кружевном белом платье
Точно таком же, в каком венчалась моя прабабка.
Я поднимусь на пятидесятый этаж новостройки,
Ступлю на длинную поперечную балку,
И, балансируя, дойду до самого края,
Под дующим от реки порывистым ветром.
Вон Бруклинский Мост,
Как два натянутых арбалета,
А там, внизу, Баури — гринвичская преисподня,
Где живых пьяниц не отличишь от мертвых.
О неведомая невеста, идущая ко мне на помощь
С крепко зажмуренными от страха глазами
На высоких каблучках по стальному узкому брусу:
Чайки сорвут с тебя свадебное покрывало
В миг, как твоя рука в перчатке меня коснется.